Арье Эйтани (Армандо Гутман)

Мы вот к примеру переводим в эти дни на русску мову воспоминания уроженца Милано 94-летнего деда, в детстве члена молодежной фашистской итальянской организации «Сыновья волчицы» Ари Гутмана, он же в Освенциме номер 71580 («айн унд зибцих таузенд фюнф хундерт ахтциг»), он же потом уже в другом лагере на Кипре Армандо Тухес, а сейчас наконец Арье Эйтани.

Все покажем когда закончим.

Но вот незадача.

В 1948 году, аккурат 8-го июня, ровно 4 года с того для, как его увезли в вагоне с мамой уже из Венгрии в Освенцим, день в день, стоял наш Армандо с другом своим у огневой точки в Рош Пине.

У каждого в руке было по гранате. Наступали сирийцы, силы были неравны, и решили хлопцы в плен не сдаваться, а взорвать себя этими гранатами. Решили они, что хватит им после Освенцима плена. Надоело.

И вот друг в последнюю эту самую минуту взорвал свою гранату. Но еще не погиб.

И сказал: «Брат, дай еще одну».

И Армандо выдернул чеку и дал. И тот еще раз взорвался. А сам Армандо не умер, в сторону друга не смотрел, попал в плен, и дальше я расскажу, когда переведу все.

Но что.

Пришел я вчера в студию, где сидит этот сейчас 94-летний бывший мальчишка из Милана, и говорю ему: «Брат, дай еще одну!»

— Постой-постой, — вдруг задумался дед, я где-то слышал эту фразу! Напомни, где?!

— Арьеее, — говорю ему, это ты скажи мне, где ты ее слышал?

— Ну я старый больной еврей, — захныкал бывший герой, — напомни???

И я напомнил ему, хотя в интервью, которое он давал корреспондентке из Яд Вашема лет 20 назад, он сказал, что слова эти по гроб жизни не забудет.

И вот ведь забыл.

Месяц тому у него умерла от старости жена.

Ну и что?

Ну и ничего.